Жар Холодного ручья - Страница 27


К оглавлению

27

Боже, в ту ночь он, как и мечтал, оказался ее первым мужчиной! Должно быть, своими решительными поступками настолько вывел ее из равновесия, что она потеряла всяческий контроль над собой, сбросив свою обычную маску холодного безразличия. В ту ночь ему представился шанс, в его власти было завоевать не только ее тело, но и сердце. А он упустил этот шанс, все испортил, ибо оказался полным кретином!

Сознание собственной ничтожности привело Барта в отчаяние. Стоило ли гордиться своими мужскими победами, каких за десять лет случалось немало, когда по существу в его душе всегда была пустота… Да, сделал себе карьеру, да, преуспел материально, но в личной жизни остался безнадежно нищим. Не потому ли, что Деби всегда была нужна ему гораздо больше, чем успех или деньги? Нужна она ему и сейчас.

Палмер наконец ощутил прикосновение ее рук к своему лицу. Произнесенное ею слово «дорогой» дошло вдруг до сознания. Он оценил бережность, с какой она обращалась с ним сейчас. Пусть Деби не любит его столь же сильно, как он ее, но безразличия в ней нет. И возможно, для него еще не все потеряно.

Растерянность Палмера моментально сменилась решимостью. Он впустую потратил десять лет, сейчас же не станет терять ни секунды! Барт крепко прижал ее ладони к своим щекам, и сердце сразу ухнуло из груди. Потом заставил руки Деби сомкнуться у себя на шее.

Она не сделала попытки отстраниться, и сердце Барта забилось еще сильнее. Когда же он почувствовал, как ее тонкие пальцы зарылись в его волосах, сладостная дрожь окатила с головы до пят. Барт жаждал, чтобы это мгновение длилось вечно, чтобы Деби смелее ласкала его, чтобы забыла о своем собственном приказании ему не прикасаться к ней. Или этот приказ всего лишь попытка защититься от самой себя?..

Страстное желание горячей волной растекалось по телу, наполняя жаром каждую клеточку, кровинку. Ему не терпелось до боли сжать Деби в объятиях. Его останавливало лишь опасение повторить прежнюю ошибку и упустить шанс завоевать не только ее тело. Он решил быть терпеливым.

Дебора на секунду отвела от него взгляд, глянула зачем-то вниз. Возможно, босыми ступнями наступила на камешек? Но нет — она, конечно, почувствовала, как под материей брюк упруго напряжена мужская плоть.

Барт сознавал: Деби может взбрыкнуть и воспротивиться открытым домогательствам и, видимо, лучше подбодрить, дать ей понять, как велика ее власть над ним.

— Теперь ты понимаешь, что лишаешь меня рассудка?

Деби смущенно подняла на него бездонные голубые глаза. В таинственных вечерних сумерках ее лицо сейчас казалось особенно красивым и нежным. Оно совсем не изменилось за десять лет: кожа оставалась все такой же свежей, гладкой, губы — как налитые, а в затаившейся в них улыбке — все та же чувственность.

— Я не преувеличиваю, Деби. Ты прекрасна.

Палмер не лукавил. Его влекло, манило к ней, чему в немалой степени способствовал дразнящий аромат духов. Он хотел упиваться этим запахом, этими губами. И знал, уже ничто не остановит его. Дебора поняла, что Барт сейчас поцелует ее, а ей ничего не остается, как это позволить. Ведь, в конце концов, сама сказала «дорогой», единственным словом дав понять, как много он для нее значит.

Губы его с величайшей осторожностью коснулись ее губ. И тем не менее, несмотря на нежность, поцелуй наглядно демонстрировал, кто хозяин положения. Палмер как бы давал ей понять: она его женщина, и возражений он не потерпит.

У Деби начала кружиться голова, когда язык Барта раздвинул ей зубы и проник в глубину рта, лишая воли. Теперь она предлагала ему не только свои губы. Она предлагала себя всю.

И он не преминул воспользоваться этим предложением. Сильнее сжал свои объятия. Поцелуй становился все более жадным, а руки — все более смелыми. Они гладили ее спину, бедра, стискивали ягодицы, прижимая к чреслам, где недвусмысленно давала о себе знать его возбужденная плоть.

Желание бурным потоком захлестывало Деби, обещая унести ее к таким высотам, где ей еще не приходилось бывать…

Внезапно накатившая волна прибоя хлестнула им по ногам, но не остудила страсти. Барт поднял ее на руки и понес к машине. Ошеломленная, она не протестовала. Боже, какое блаженство пушинкой покоиться в бережных сильных руках.

Он устроил ее на заднем сиденье, сел за руль. Здесь в любой момент могли появиться совсем ненужные свидетели. Барт направил машину дальше по пляжу, где было легче укрыться от любопытных взглядов. Среди довольно густых зарослей заглушил мотор.

Деби бросило в дрожь. Нет, не от холода — ночь была очень теплая, трясло от лихорадочного возбуждения. Сейчас уже невозможно и не нужно останавливаться! Она любит Барта и хочет надеяться, он тоже любит ее. Она ждала этого момента десять лет и не станет отказываться от того, что предначертано самой судьбой!

Когда Барт распахнул заднюю дверь и сел рядом, Деби тут же потянулась к нему.

— Ты… Я хочу тебе сказать… — начал было он.

— Нет, не надо, — оборвала она, прикрыв ему ладонью рот. — Ничего не говори.

Затем взяла его правую руку и положила себе на бедро, не обращая внимания, что юбка задралась, обнажив ей ноги до самых трусиков.

— Так нам предначертано, Барт, — судорожно произнесла Деби. — Ты и я. Вот так, вместе.

С этими словами она со страстью сама припала к его губам, глубоко проникнув в рот языком, имитируя им движения, которых жаждала вся ее плоть. Сейчас ей было не до жеманства, ей требовался только секс. Грубый, примитивный, но избавляющий от голода.

Когда ладонь Барта, проникнув сквозь резинку кружевных трусиков, начала ласкать пушистый треугольник между ног, Деби показалось, что она плавится от переполнявшего ее желания. Глубокий стон вырвался из груди.

27